Суркин Дом: НАУЧНО НЕЧИСТОПЛОТНЫЙ НАТУРАЛИСТ

Суркин Дом
о сурках в природе и дома

НАУЧНО НЕЧИСТОПЛОТНЫЙ НАТУРАЛИСТ

Относится к теме: Мировые новости - Jcuken 04.11.2004 - 10:07:58

Недавно был я в Москве. Проездом. Возвращался домой после месячного отсутствия в стране. И конечно, зашел в столичный зоопарк. В террариуме мой бывший однокурсник по биологическому факультету МГУ Владимир Федин доложил: за истекший месяц на НТВ появился новый сериал о животном мире.

— Только лично у меня эти фильмы вызывают, мягко говоря, тошноту, — добавил он.

Не видевший новинку, я попытался возразить:

— Возможно, ты слишком критичен?

— Посмотришь — сам будешь критичен, — мрачно посулил Володя. И рассказал такую историю, что сразу стало ясно: непременно надо посмотреть, а затем написать об этом.

История последует на закуску. А пока — пишу.

ТРЕХЭТАПНЫЙ ФАРС

Выловлено в Интернете:

«Наш ответ Би-би-си. На НТВ стартует 52-серийный документальный сериал \"Дикий мир\", бросающий творческий вызов лучшим сериалам о живой природе знаменитых мировых компаний, таких, как Би-би-си. Творческая группа, возглавляемая репортером, тележурналистом, зоологом по образованию (выделено мной. — А.К.) Тимофеем Баженовым, сняла много такого, чего раньше никогда не попадалось в видоискатели даже лучшим натуралистам и фотоохотникам… Редкостных кадров и эпизодов — сотни. Сериалом уже заинтересовались некоторые ведущие телекомпании мира».

Заявление громкое. Но соответствует ли действительности? Не увидишь — не поймешь. С трудом дотерпев до субботы, сажусь смотреть фильм седьмой — «Ночь сурка», параллельно включив на запись видеомагнитофон.

Поначалу ошарашен, и есть отчего. На моих глазах поэтапно разыгрывается глупейший фарс.

Этап первый. Вышеупомянутый Тимофей Баженов со товарищи везут в «уазике» через ночную Москву аккуратно забинтованного юного сурка, который, якобы, вот-вот умрет, ибо попал в капкан под Моршанском, за 300 км отсюда. (Ближе ветеринара не нашлось!) На деле сурок мирно лежит на груди у члена экспедиции, поглядывает по сторонам совершенно здоровыми ясными глазами и явно не подозревает о своем плачевном состоянии. Конечно, никто его нигде не подбирал — зверек абсолютно ручной, стал бы дикий с мощными сурчиными резцами льнуть к человеку.

УАЗ мчится быстро, и вот уже за ним пускаются две милицейских машины. В углу кадра появляется надпись: «Оперативная съемка». Погоня! Какой детектив обходится без нее? «От погони Тимофей Баженов решил уйти по газонам через Звездный бульвар», — нагнетает обстановку диктор. Да разве от ментов уйдешь? Окружили. Только что лихой Тимофей выходит ниже травы и мямлит: «Прошу прощения, ребята, мы просто очень торопимся»… Милиция попалась добрая: подумаешь, покатались чуток. И вот уже сурка везут с мигающим эскортом. Но не в ветлечебницу.

Этап второй. Диктор:

«Операцию решили делать прямо в кабинете Тимофея Баженова на письменном столе… Последние несколько часов он под наркозом. То, что он вырывается, хорошо: значит, у него есть силы»…

Несколько часов под наркозом, но вырывается. Как вам? Но не спешите отвечать, потому что:

— Сейчас я ему сделаю наркоз, — тут же говорит ветеринар.

Сверкает скальпель, льется кетчуп (или что уж там). Доктор «через разрез удаляет осколки кости и куски браконьерской проволоки»… Во что же угодил зверек — в капкан или петлю? И почему проволока в его теле распалась на куски? И где логика, спросите вы? А нет ее, логики! Полнейшее отсутствие. Либо из принципа, либо от спешки, либо от непрофессионализма…

«Операция длится сорок минут (в кадре находящийся под наркозом сурок вертится вьюном. — А.К.), и еще три часа ветеринар будет наблюдать за состоянием пациента при свете офисной настольной лампы»…

Этап третий. Раздается тревожная музыка, в эфире — спецвыпуск новостей НТВ, посвященный… состоянию здоровья сурка.

Это уже просто фарс из фарсов.

«Уникальная операция, — говорит ведущая. — Почти четыре часа врачи работали над попавшим в капкан сурком (или всё же 40 минут? — А.К.)… Сурок стал жертвой браконьерского капкана, который перерубил его пополам»…

Все. Приехали. Приплыли. Дальше некуда. Ан нет, есть.

ТУДА И ОБРАТНО

Прошло время. Сурчонок поправился и теперь бегает по опавшей кленовой листве где-то в Останкинском парке, а за и перед ним до изнеможения бродит камера с оператором. На дворе уже явный октябрь и вдруг — опля! — экспедиция возвращается в сентябрь, увозя бывшего раненого к его родной норе. Под Моршанском (чтобы понятнее, это север Тамбовщины) группа НТВ живет не одну неделю, пытаясь подружиться с сурками, а там все еще сентябрь, и сурки все еще не спят, хотя заснуть им давно к этому времени положено…

Неужто в День Сурка попал Тимофей Баженов, да не один, а со всеми вместе, и туда же они тащат зрителя? Берите выше! Сентябрь — это лишь так сказано, однако мы видим, как в цветущих травах копошатся жуки, ползают жирные гусеницы… А ведь это середина лета! Через пару минут слышим, как над сурчиной колонией заливается птичий хор. Любому натуралисту понятно: как минимум, июнь! Время, назад! Голливуду и не снилось.

Можно было бы понять, если б это был стеб. Нет, всё на полном серьезе. И тут уже первоначальная растерянность уступает место возмущению (ох, прав был Володя Федин!): за кого же меня принимают?! Нам рассказывают историю возвращения Фродо (так оригинально окрестили юного сурка по сценарию) из путешествия туда и обратно, но по цвету, свету и обстановке заметно, что кадры с ним и с сурками в колонии сняты в разное время, а, пожалуй что, и в разных местах. Однако, ничуть не смущенные этим, Баженов и диктор за кадром уверенно углубляются в дебри антропоморфизма, приписывая грызунам человеческие качества и рассказывая, какой сурок что подумал и почему он подумал именно так, а не иначе.

Апофеоз фильма — Фродо «идет с телекамерой на спине» в нору к впавшим в спячку «соседям». Луч фонаря (тоже на спине, что ли?) высвечивает свернувшихся клубками зверьков и — вот незадача-то! — проволочную сетку клетки. Правда, объектив камеры быстро уходит в сторону, но при покадровом просмотре — вот она, сеточка! Или «хоббиты» с присущей им деловитостью укрепили нору сетчатой арматурой? Тимофей, дай ответ. Не дает ответа.

Зато о том, что Фродо «пошел в нору и снял, как спят сурки», он сообщает без тени смущения, глядя прямо в лицо зрителям. И не краснеет, только розовеет чуть-чуть…

«Осень. Пора прощаться»… Под эти слова диктора Фродо опять гуляет по палой октябрьской листве Останкинского (или иного, пусть поправят меня, кто знает точно) парка, по той самой, по которой бродил перед «телевозвращением» в родные моршанские края. И Тимофей Баженов произносит свой текст с сурком в руках, стоя на том же самом месте, на фоне тех же кустов, что и после трехэтапного фарса. Как это понимать? Что «анималисты-экстремалы» (так они сами себя именуют) никуда и не ездили, и все это им приснилось? А, может, вовсе и не им, а сурчонку Фродо? Ведь Тимофею Баженову лучше знать, о чем думают сурки. Лучше, чем самим суркам, а заодно и всей российской фауне, вместе взятой.

Всё понятно с «Диким миром»? Не до конца? Ну, ладно.

Андрей КОТКИН
Полная версия статьи без сокращений доступна на Новгородских Новостях