Братья Бондаренко "Сурок".
Утром, когда черепаха Кири-Бум пробиралась к березе, у Ванина колодца она повстречала Сурка. Он пил из лужицы воду. Черепаха оглядела его, сказала:
–Я тебя раньше вроде у нас не видела.
–А я никогда раньше у вас не был. Только что появился. Хочу у вас на Маньяшином кургане поселиться. Можно?
– Это Потапыч решит. Он у нас хозяин рощи. А ты чей?
Сурок рассказал о себе. Выслушала его Кири-Бум и махнула лапкой.
– Иди за мной.
Она привела Сурка к березе и взобралась на пенек. Все уже ждали ее. Черепаха подперла кулачком щеку и началась:
– Сейчас расскажу я вам свою новую сказку. Погоди Ду-Дук, не записывай. Сперва прослушайте, а потом уж решим – записывать ее или нет. Сказка-то новая.
И она повела рассказ:
«Поймали ребятишки Сурка в степи и принесли школу в живой уголок, но он у них убежал ночью. Выбрался за село и стал соображать: в какую сторону идти ему, где искать нору свою. Место было незнакомое, совсем чужое.
Поднял Сурок глаза к небу, попробовал по звездам определить путь свой. Но никогда раньше не наблюдал Сурок за звездами, и потому сегодня ничего они ему не сказали.
До рассвета просидел Сурок у села, но так и не смог определить, куда идти ему. А когда всходило солнце, решил:
– Пойду к нему, оно мне поможет.
Так рассудил Сурок: придет он к солнцу и скажет:
– Солнышко, ты по целым дням в небе. Ты выше всех и все видишь. Скажи, где находится тот курган, на котором по утрам я люблю сидеть и посвистывать.
Вытянет солнышко луч и покажет, куда бежать надо. И будет потом Сурок на кургане у себя рассказывать, как был он в гостях у солнца и как помогло оно ему домой дорогу найти.
Но попасть к солнцу оказалось не так-то легко: утром оно на востоке, в обед – на юге, а вечером – на западе. Бегал, бегал за ним Сурок, совсем запутался. Понял: и к солнцу ему не попасть и домой не выбраться.
– Что ж, – сказал Сурок, – буду здесь прибиваться к кому-то. Не жить же одному.
Была ночь. Собиралась гроза. Сурок обежал пустырь, на котором застигла его непогода, но кроме домика Хомяка, ничего не нашел на нем. Ну что ж, и Хомяк тоже живая душа, пригреет.
И верно, пригрел Хомяк. Впустил к себе Сурка, расспрашивать начал: откуда идет он и куда путь держит. Услышал, что заблудился тот, посочувствовал:
– Один, значит, на земле остался. Это плохо, одному говорю, плохо быть: поругаться и то не с кем. По себе знаю. Я на этом пустыре уже третий год один живу. Плохо.
И загорелись вдруг остренькие глазки Хомяка, и сам он весь посветлел как-то. Предложил:
– Послушай, ты – бобыль, я – бобыль. Давай вместе жить. Вдвоем легче век коротать. Больно я о товарище натосковался.
– Я согласен, – сказал Сурок. – Мне теперь где ни жить, лишь бы не одному, лишь бы с кем-нибудь поблизости.
И умащиваясь на сухонькой соломке, спросил:
– А ты как на этом пустыре оказался? Или всегда жил здесь?
– Что ты! Я на кургане у Гореловской рощи жил, да с соседями не поладил. У меня, знаешь, натура широкая. Я люблю жить так, как я хочу, а им это не понравилось. Учить меня начали. Я и перебрался от них на этот пустырь. И тихонько засмеялся, захрюкал будто, весь подергиваясь:
– Когда я уходил, пугали они меня, соседушки мои. От тоски, говорят, помрешь. А вот и не помру теперь. ты у меня есть. Одному и в самом деле плохо. Я уж даже подумывать начал: не податься ли к своим, но теперь ты у меня есть, и я никуда не пойду. Мне здесь хорошо: делаю, что хочу, и никто не перечит.
«Так вот ты какой, – подумал Сурок, – ты хочешь жить так, чтобы только тебе удобно было, и меня к себе для забавы берешь. Нет уж, отделился ото всех, так и живи один».
Снаружи уже гроза гремела, лил дождь. В норе у Хомяка было тепло и сухо, но поднялся Сурок и пошел к выходу.
– Пойду, – говорит, – я думал, ты из доброты пустил меня на ночь, а ты вовсе и не обо мне, о себе думал. Себялюб ты, и я с тобой даже одним воздухом у тебя норе дышать не хочу, – и, вобрав голову в плечи, нырнул под холодный ливень.
Мокрый сидел Сурок посреди пустыря. Когда вспыхивала молния, зажмуривался от страха и, замирая, ждал грома. По спине его барабанил дождь. Дождь тек по щекам и груди. Высунувшись из норы, Хомяк кричал:
– Иди ко мне. Что ты мокнешь зря?
Но говорил самому себе Сурок: «Пусть будет страшно мне, пусть будет мокро мне, зато никто никогда не скажет, что я провел ночь в одной норе с тем, кто ушел от товарищей, кто любит только себя». Утром, когда утих дождь и взошло солнце, Сурок увидел у горизонта рощу и курган возле нее. Догадался: это и есть Гореловская роща и это тот самый курган, на котором живут товарищи Хомяка.
– Пойду к ним, с ними жить буду, – сказал Сурок и, встряхнувшись, побежал к роще».
– И вот он перед нами, – закончила Кири-Бум свою сказку. – Я встретила его у Ванина колодца и привела сюда. Он просит разрешить ему поселиться у нас на Маньяшином кургане. Что ты скажешь на это, Потапыч? Потапыч сдвинул брови. Сурок стоял перед ним навытяжку желтеньким пенечком. Вокруг шумели:
– Разреши ему, Потапыч. Он хороший. И Потапыч махнул лапой:
– Живи.
– Ну вот, одним жильцом у нас в роще стало больше, – сказала черепаха. – А теперь давайте решим, записывать о нем сказку или нет.
– Как же не записывать, – басил медведь Михайло. – Раз он теперь наш, то и на березе для него должно найтись место.
Не о Сурке заботился медведь Михайло. Знал он: чем больше на березе будет выбито сказок о других, тем меньше на ней останется места для сказки о нем, а может, и вовсе не останется. Потому и басил медведь:
– Обязательно записать надо.
"Сказки черепахи Кири-Бум", Куйбышевское книжное издательство, 1971.
Владимир Никифорович Бондаренко
Вениамин Никифорович Бондаренко
В свое время известными на весь Советский Союз сказочниками прослыли члены Союза писателей СССР братья Бондаренко Вениамин Никифорович (26.11.1926) и Владимир Никифорович (15.11.1932) – детские писатели из украинского села Преображенки Безенчукского района Самарской области. Братья совместно написали 16 книг сказок, которые вышли в Москве, Ульяновске и Куйбышеве-Самаре. Их сказки печатались на страницах детских журналов «Мурзилка», «Веселые картинки», «Пионер», а также в журналах для взрослых «Нева», «Огонек» и «Волга».
По сказкам братьев Бондаренко было отснято 15 мультфильмов. Произведения этих писателей переводились не только на украинский, но и на болгарский, немецкий, узбекский языки. Последней сказочной книгой, которая вышла при жизни Владимира Никифоровича, стала его сказка-повесть «Воробей из зоопарка» (худож. Акулиничев Б.)- Чапаевск, 2000. Кстати, кроме сказок написал несколько книг прозы – романы «Предгрозье», сборники повестей «Дикого поля ягода», «Лесничиха» (Самара, 1992).
